Метамысли 2: Информация

Я тут обронил на форуме, что Якобсон Роман Осипович использует, де, «метаязык» сугубо метафорически, и в качестве иллюстрации, как это — «метафорически», метафорически же (кружась в сансаре определений), принимая, что (и не вдаваясь, игнорируя историю боданий, чтó оно суть-есть, это обросшее дефинициями и аллюзиями понятие М.), что метафора строится на сравнении по подобию, и (якобы) «прояснил»: «как, например, от «информации» по Шеннону с легкостью переходят к «информации, передаваемой переводчиком»»…

Естественно, оказалось (так как попросили «прокомментировать подробнее«), что света сравнением не пролил, так что попробую чуть-чуть растуманить «информацию», а про «метаязык»… если руки дойдут… всё в руце божией… итд

Жаргона в переводческом деле завались, кто ж не знает? Реалия, буквализм, калька, соответствие, эквивалент, трансформация, компенсация, точность, адекватность… Но «информация»… Переводчики несомненно используют слово в повседневном значении, в его циклических (сансарных) определениях: Ожегов: «ИНФОРМАЦИЯ — … 2. сообщения, осведомляющие о положении дел, о состоянии чего-н.» — «СООБЩЕНИЕ — То, что сообщается, известие, информация (во 2 знач.).». Т.е., приблизительно, ИНФОРМАЦИЯ — это «сообщения/сведения/известия» с модерновым оттенком технологичности (там же у Ожегова, первое значение: «ИНФОРМАЦИЯ — 1. Сведения об окружающем мире и протекающих в нём процессах, воспринимаемые человеком или специальным устройством«)

Поэтому я исключил из рассмотрения случаи употребления «информации» в повседневном значении, например: «информацию об этом легко найти в гугле», «NDA запрещает разглашать конфиденциальную информацию», итд — а сосредоточился на переводческих контекстах, например (извлекая из того, что поблизости):

Если в смежном документе повторяется без изменений целый абзац, я бы вычла его из общего подсчета, а если там просто похожий текст (та же информация, изложенная другими словами), то лично я не вижу повода для скидки.

[речь о сопоставительной переводческой типологии текстов] имею в виду нехудожественные тексты, наличие эстетической информации во многих типах которых тоже неизбежно.

Какие функции инфинитива (навскидку, без заглядывания в учебники) вы можете назвать? Я бы рассуждал так: инфинитив (на материале русского и английского языка) — форма глагола, следовательно, выполняет ту же семантическую функцию — передает информацию о действиях или состояниях. Морфологически он лишен способности передавать информацию о роде, числе, лице, времени

т.е. сосредоточился я на тех случаях употребления, когда речь идет о сопоставлении текстов (в широком понимании — устных и письменных) на, по крайней мере, двух языках. Подобных примеров из переводческих дискуссий без труда можно привести массу, и чем больше их попадается, тем менее понятно, в чем, собственно, переводческая специфичность понятия «информация». То ли смысл/значение… то ли проявление языковой функции… то ли нечто вовсе мутное (не знаю я, что такое эстетическая информация — любые (опять же) сведения об эстетических ценностях и предпочтениях?)… И так далее… и так далее…

Обращаясь к людям, то ли богом, то ли государством приставленным думать о словах, к классикам российской переводческой теории, быстро становится заметно, что и они в своих научно-по(п)учительных книгах тоже не брезгуют «информацией» в повседневном значении, и порой даже в переводческо-профессиональном контексте невозможно уяснить, чем «информация» отличается от, например, «значения» и «содержания»:

Комиссаров:Каждый знак обладает тремя видами связи, без которых он не может выполнять свою функцию. Во-первых, знак связан с тем, что он обозначает … Во-вторых, существуя в системе, знак связан с другими знаками этой системы … И, наконец, знак связан с людьми, пользующимися им как знаком … Три вида связи составляют значение знака, представляемую им информацию, благодаря чему знаки могут использоваться для формирования и передачи содержательных сообщений.

Трудно сказать, привычка это, или неряшливость, или отрыжка тогдашнего преклонения перед теорией информации (или и то, и другое, и третье, и, может, какое-нибудь пятое-десятое), потому приходится даже из вообще-переводческого выбирать переводческое-конкретное, т.е. цитатно подкрепленное, типа:

Бархударов: … предложение «Mr. Raymond sat up against the tree-trunk«, которое в русском переводе передано как «Мистер Реймонд сел и прислонился к дубу.» … можно подумать, что русское предложение по выражаемым в нем значениям не вполне соответствует исходному английскому: в нем есть слова «и прислонился«, отсутствующие в подлиннике: английское наречие «up» в «sat up» указывает, что субъект глагола пришел в сидячее положение из лежачего (ср. «sat down»), в то время как в русском предложении эта информация не содержится; наконец, английское «tree-trunk» означает не дуб, а ствол дерева. Однако на самом деле смысловая эквивалентность здесь имеется, только для ее установления необходимо … выйти за рамки данного предложения в более широкий контекст. … та информация, которую передает английское «up» в «sat up», в pyccком переводе извлекается из последующего предложения «раньше он лежал на траве«

Складывается впечатление (зря осторожничаю?), что порой «информация» не совсем «смысл», не совсем «значение» (и как-то варьируется от теоретика к теоретику), но, подставляя вместо «эта информация» и «та информация» «это значение» и «то значение», не улавливаю, что существенно меняется в рассуждении Бархударова (и не у него только)… Складывается впечатления, что информация — это стилистический синоним-затычка, чтобы разнообразить изложение, чтобы не повторяться «смысл», «сведения», «значение», «смысл», «сведения», «значение»…. Т.е. впечатление такое складывается, что «информация» — не переводческий термин вообще, что она (несмотря на уверения теоретиков, что за ихними разглагольствованиями стоит «теория информации», которая ой как полезна в переводоведении, ой как полезна!) всегда (в известной мне переводоведческой, не компьютерно-лингвистической) литературе — всего лишь синоним «сведений», «сообщений», «значений» итд

Даже если возьмем советского переводоведа-классика (Миньяр-Белоручева), который, казалось, должен бы, ибо отец-основатель российской «информационной теории перевода», порадовать большей терминологической ясностью-определенностью, нежели коллеги по партии, получаем (из прилагаемого «словаря переводческих терминов(!)»): «Информация. В переводе поступающие к коммуниканту сведения, способные преобразовывать речевое произведение и ситуацию в смысл, дополнительный эстетический эффект и шум.» Т.е. информация — это всё те же сведения (хотя не только смысл), обладающие магическим эффектом «преобразовывать» произведение и (!) ситуацию. По-моему, налицо бездумное использование привычного жаргона «преобразований», о котором я писал в предыдущем мета-посте, прилагаемое к неопределенному (неопределяемому?) понятию «информация», которое, в свою очередь, используется в смеси повседневного и более узкого (зауживаемого самим теоретиком) значений в надежде, что свои — разберутся (если судить по словарю Нелюбина, «свои» не разобрались напрочь). Тут самое время поставить вопрос, занимавший философов не одно столетие: как можно дать адекватное определение понятия? — но я уклонюсь, во-первых, потому, что цель поста — не дать определение, а «прокомментировать подробнее», а во-вторых, как заметил средневековый синкретист Пико, суммируя Франциска из Мейрона: «Nulla diffinitio adaequat diffinitum» («нет определения, адекватного определяемому»).

Миньяр-Белоручев, отдам ему должное, честно пытается проломить дорогу к теории информации, к научной (технической) точности, как он ее понимает, вводя понятие «кванта информации», но так всё, по-моему, запутывает, что прилежное рассмотрение его идей и трудов, пожалуй, выйдет за пределы как этого поста, так и, возможно, отведенного мне жизненного пути…

… потому перескочу сразу к Шеннону…

… который (в знаменитой статье «A Mathematical Theory of Communication») понятие «information» (которое систематически, без отклонений, конечно, переведено «информация»)…

… не определяет!

«Information» встречается 58 раз (если не обсчитался) и за исключением двух раз нигде не используется в синтаксической функции подлежащего. Исключения таковы:

In the π example the only information retained is that all the digits are chosen from the set 0, 1, … 9.

we would be giving the system credit for transmitting 500 bits per second while actually no information is being transmitted at all.

Таким образом Шеннон не определяет (в смысле, не говорит «информация — это …»), но из вопроса про источник информации:

Shannon: Как следует математически описывать источник сообщений и какое количество информации, измеряемое числом битов в секунду, создается источником?

а также из описания источника информации как части системы следует, что «information» понимается как «message» (сообщение) или «sequence of messages» (последовательность сообщений) и может представлять из себя следующее: а) «последовательность букв»; б) «некоторая функция времени»; в) «функция времени и других переменных»; г) «две или более функций времени»; д) «несколько функций нескольких переменных», которые «можно также рассматривать как компоненты векторного поля»; д) «различные комбинации» вышеперечисленного.

Вопрос о количестве информации наиболее близок, так скажем, идейно к бархударовским «квантам»…

И когда Шеннон говорит: «Каждый символ несет пять битов информации.» — то становится ясно, что «информация» как таковая определения лишена (как точки, прямые и плоскости у Эвклида), но ее количество — это число бит (что превращается в интеграл в случае непрерывного источника, ну да не будем углубляться…). Из статьи Шеннона ясно, что теория информации/коммуникации была озадачена на тот момент двумя проблемами: компрессией и надежной передачей сигналов двух сортов: дискретных (биты) и волновых (радио, телевидение) — и эти сигналы, когда они имеют смысл для человека, называются информацией, но с математической точки зрения «информацию» совершенно не обязательно определять, она как понятие абсолютно лишена смысла в лингвистическом понимании, но «осмысленна» математически как общее наименование источников сигналов (и передаваемых ими сообщений) и моделей, описывающих их поведение. И Шеннон совершенно четко об этом заявляет в самом начале статьи: «Основная задача связи состоит в точном или приближенном воспроизведении в одном месте сообщения, выбранного для передачи в другом месте. Часто сообщения имеют значение [meaning], т. е. относятся к некоторой системе, имеющей определенную физическую или умозрительную сущность, или находятся в соответствии с некоторой системой. Эти семантические аспекты связи не имеют отношения к технической стороне вопроса.»

И к данному моменту, полагаю, очевидно, что переводчики полностью игнорируют математическое (существенное технически, бессмысленное лингвистически) понимание «информации» и оперируют метафорами, построенными, во-первых, на визуальном восприятии схемы Шеннона

уподобляя автора — источнику, переводчика — передатчику с помехами, читателя или слушателя перевода — приемнику и адресату, преобразования/трансформации — процессу передачи сигналов, а, во-вторых, на циклической синонимии повседневных значений «информация-сообщения-сведения-значения-смысл».

Сам Шеннон так писал о теории информации в своей крохотной заметке «Бандвагон» («The Bandwagon»):

За последние несколько лет теория информации превратилась в своего рода бандвагон от науки. Появившись на свет в качестве специального метода в теории связи, она заняла выдающееся место как в популярной, так и в научной литературе. Это можно объяснить отчасти ее связью с такими модными областями науки и техники, как кибернетика, теория автоматов, теория вычислительных машин, а отчасти новизной ее тематики. В результате всего этого значение теории информации было, возможно, преувеличено и раздуто до пределов, превышающих ее реальные достижения. Ученые различных специальностей, привлеченные поднятым шумом и перспективами новых направлений исследования, используют идеи теории информации при решении своих частных задач. Так, теория информации нашла применение в биологии, психологии, лингвистике, теоретической физике, экономике, теории организации производства и во многих других областях науки и техники. Короче говоря, сейчас теория информации, как модный опьяняющий напиток, кружит голову всем вокруг.

Сознавая, что теория информации является сильным средством решения проблем теории связи (и в этом отношении ее значение будет возрастать), нельзя забывать, что она не является панацеей для инженера-связиста и тем более для представителей всех других специальностей. Очень редко удается открыть одновременно несколько тайн природы одним и тем же ключом. Здание нашего несколько искусственно созданного благополучия слишком легко может рухнуть, как только в один прекрасный день окажется, что при помощи нескольких магических слов, таких, как «информация», «энтропия», «избыточность»…, нельзя решить всех нерешенных проблем.

… представителям различных наук следует ясно понимать, что основные положения теории информации касаются очень специфического направления исследования, направления, которое совершенно не обязательно должно оказаться плодотворным в психологии, экономике и в других социальных науках. В самом деле, основу теории информации составляет одна из ветвей математики, т.е. строго дедуктивная система. Поэтому глубокое понимание математической стороны теории информации и ее практических приложений к вопросам общей теории связи является обязательным условием использования теории информации в других областях науки. … поиск путей применения теории информации в других областях не сводится к тривиальному переносу терминов из одной области науки в другую.

(P.S. Переводы из Шеннона — В.Ф. Писаренко)